Искусство обольщения - фанфик.

[Азарата]

Название: Искусство обольщения
Автор: Zontik*_~
Бета: Азарата (она же Заря)
Пейринг: СС и др
Рейтинг: PG-15
Тип: джен
Жанр: юмор, в основном
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклаймер: Все ей – Дж. Ро.
Аннотация: Неожиданно для самого себя профессор Северус Снейп начинает ждать свои самые ненавистные уроки… Нет, не пары Гриффиндора, и даже не сдвоенные зелья «львов» и «змей», он ждет пары Хаффлпаффа.
Предупреждения: AU, ООС, POV Снейпа, индивидуальный фанатизм, пре-слэш.
Комментарий: давно я ничего не писала, думая, что вдохновение ушло. Но вдруг спонтанно сочинила этот фанфик, который посвящается моей дорогой подруге - Rose Autore. Надеюсь, тебе понравится эта шалость. Улыбайся чаще.
Размещение: отпишитесь в ЛС, пожалуйста

Читать

Глава 1


Комментарий: Фанфик посвящается Rose Autore. Надеюсь, тебе понравится эта шалость. Улыбайся чаще.


Класс Зелий. Здесь изучают искусство зельеварения и преподает его профессор Северус Снейп, он же Мастер Зелий, он же декан факультета Слизерин, он же Упивающийся Смертью, член Ордена Феникса, шпион двух господ, изрядный параноик, летучая мышь… К слову, очень многосторонняя личность. Сейчас он ждет начала очередного ненавистного урока, пары Хаффлпаффа, если точнее. О, ни одни другие уроки не смогли уничтожить столько нервных клеток профессора, как это сделали занятия с Хаффлпаффом…
С другими факультетами можно было как-то справиться, но студенты Хаффлпаффа не видели смысла в совершенствовании знаний зельеделья и не прикладывали особых усилий, либо делая всё на Слабо, либо на грани Удовлетворительно. Большинству из них было не принципиально положить в котел не пять нарезанных кубиками флобчервей, а шесть. В основном, будучи людьми творческими, они постоянно витали в облаках, предпочитая, видимо, думать о чем-то более прекрасном, чем о лекциях профессора или о его советах по тому, как улучшить пройденное зелье. Это несказанно раздражало Снейпа. И печалило, признаться, тоже, как и каждого преподавателя бы в данной ситуации. Определенно, для мужчины не было уроков ненавистнее, даже недалекие гриффиндорцы со всеми своими ошибками были лучше, чем жестокие в своей вежливой безразличности к предмету хаффлпаффовцы. Но бороться Снейп перестал давно, после нескольких обученных им поколений студентов этого факультета, решив, что против природы не
попрешь. Да и как тут выражать злость, кричать и буянить? Когда объект негодования – дети, очень коварные добрые дети, которые ни в коем случае не хотели его задеть и не сделали ничего плохого. Кое-как сдают предмет – хорошо, больше ничего не требуется. Заставлять нельзя, психопатом сочтут, директору пожалуются, родителям, Визенгамоту – это Снейп уяснил в первые годы работы и утихомирил свой буйный нрав. К счастью, о его тяжелом положении не знал никто из непосвященных, впрочем, это не мешало Снейпу ненавидеть студентов больше.
А порой бывало, что профессор смотрел на очередного мечтателя с желтого факультета, что медленно-медленно измерял унции, и грустно думал: «Зачем я его держу? Пусть летает…»
Конечно, никого он не держал, но в причудливой обстановке, как говорят, приходят странные мысли. А обстановку в классе Зельеварения не назвал бы нормальной ни один
студент другого факультета: на уроке царят мир и согласие, хаффлпаффовцы делают необходимый минимум и не мешают преподавателю, а он, тем временем, тихо сходит с ума от осознания своей ненужности. Благо, в те времена, когда день Снейпа совсем не удавался и, сидя на паре Хаффлпаффа, ему приходило в голову открыть кружок по вязанию или что-то безумней – звенел звонок.
Теперь, раз мы прояснили ситуацию, вернемся к тому, что происходит в классе зелий на данный момент: Дверь отворяется и в класс входит седьмой курс Хафлпаффа, затем студенты рассаживаются по местам и готовят необходимые принадлежности для урока. Снейп безучастно следит за происходящим. Когда громкий звон колокола оповещает о начале занятий, профессор напоминает о прошлой теме и эссе. Тут же, староста курса – Эни Мирчл, оперативно левитирует на преподавательский стол стопку домашних заданий. И так всегда, редко Снейпу удается осудить какого-нибудь хаффлпаффовца за не сделанное эссе. Конечно, преподаватель считает, что это может служить примером другим учащимся… Но и ужасно бесить самого преподавателя одновременно.
- Продолжим предыдущую тему. Откройте страницу 201, параграф 4, зелье Гоххеля во вторичной стадии. Чтобы осуществить преобразование необходимо снять отвар с огня, непрерывно помешивая по часовой стрелке, и дать добавленным травам тысячелистника осесть на дно и затаиться – монотонно диктует профессор под скрип перьев. Студенты прилежно записывают лекцию - они это хорошо умеют, в отличие от практики. Снейп с благоговением думает, что ближайшая практическая работа будет не скоро, так как зелье Гоххеля, являясь Высшим, требует множества усилий и точного знания материала.
«Занятная же будет практика» - мрачно думает профессор после и, тяжело вздохнув, продолжает рассказывать о свойствах необходимых ингредиентов, смотря, как предсказуемо искажаются лица учеников (тех, кто слушает и пытается вникать, естественно) в страдании, кажется, можно физически ощутить, как шестеренки в головах детей скрипят и надламываются, замедляя мыслительный процесс… А Снейп, в который раз, приказывает себе дышать ровно и меньше думать об Азкабане.
Так, под глубокий голос Мастера Зелий и скрип перьев проходит весь урок. Когда последний студент освобождает аудиторию, Снейпу удается устало выдохнуть. Покачав головой и размяв пальцы, он приводит в порядок свой письменный стол – расставив все предметы на нем идеально ровно и аккуратно. Затем, оглядев пустующий класс, мужчина замечает пергамент на одной из парт. Подойдя ближе, Снейп берет в руки кем-то забытый
лист. На желтоватом куске свитка изображен тысячелистник, довольно хорошо изображен, к слову. С точностью линий и красивыми тенями-разводами…
Через доли секунды Снейп понимает: На. Его. Уроке. Рисовали.
Подавив порыв уничтожить злосчастный лист, профессор решает уничтожить наглеца, рисующего НА ЕГО УРОКЕ. Это стало последней каплей… Терпеть такое неуважения к предмету Снейп больше не намерен! Достаточно с Хаффлпаффа, пора его студентам узнать свое место! А этот невежественный щенок, что осмелился так пренебречь предметом, заплатит! Да, Снейп добьется его исключения из школы! И плевать на директора и всех вместе взятых… У него есть доказательство и он добьется правосудия! Или сам уйдет из школы, да с удовольствием! Но этот Шустов, а именно он сидел на том месте, где был оставлен пергамент, за все ответит! Невероятно! Моргана и все предки…
Внезапно желание идти по головам покинуло профессора. И ситуация из триллера приобрела драматический исход…
«Шустов?.. Это сделал Шустов?!» - пронеслось в голове Снейпа. Где-то печально заиграла скрипка.
Димитрий Шустов был единственным хаффлпаффовцем, который на протяжении всей учебы показывал хорошие результаты в зельеварении, который поистине любил предмет Снейпа и который получал меньше всего наставлений от преподавателя.
За что Снейп, не скрывая от себя, даже уважал мальчика со странным для Англии именем. И вот, пожалуйста, Шустов рисовал на уроке… Что, Мерлина ради, на него нашло? Без сомнений, этот рисунок его, но как теперь Снейпу идти и жаловаться на лучшего ученика? Возможно ли, что это пергамент Бэрнбэри, сидящего за той же партой? А может и вовсе не их… О, Мордред. Утомленно зажав переносицу, Снейп обдумывает ситуацию более трезво. Гнев окончательно стихает.
«Что ж… Хорошо, пусть живут. До поры, до времени» - заключает мужчина, пообещав себе более тщательно проследить за следующим уроком седьмого курса и, в случае выявления постороннего творчества, размазать виновника по стенке.
***
На следующий день Снейп открыл для себя внезапную неожиданность – рисунок Шустова (или кого-то неизвестного) никак не хотел от него отстать - вернее, профессор все время думал о нем, конечно, но не желал этого признавать. Даже после детального рассмотрения каждого чернильного штриха, после окончания работы над зельями с тысячелистником, проверки свойств растения в словарях и улучшения настойки от кашля на основе тысячелистника… Благо, когда в голову пришло: «А не заварить ли мне чай с тысячелистником?» - Снейп одумался, признав, что слегка зациклен. Многолетняя шпионская практика потребовала проверить себя и рисунок на чары, но результат не оправдал опасений – все оказалось лишенным постороннего вмешательства.
Профессор обожал науку зельеварения и все с ней связанное – ингредиенты для зелий в том числе. Снейпу доставляло удовольствие изучать их свойства. Его воодушевляло, что, благодаря какому-то, казалось бы, незначительному компоненту, можно добиться совершенства… Мужчине нравилась его точная и в то же время творческая работа. Прохлада стекла изящных колб, мирное бульканье воды на огне, витиеватые сгустки пара
над котлом – все это вызывало в нем теплоту внутри, погружая в мир абсолютной концентрации, свободы магии и мысли. Так вышло, что зелья давали Снейпу больше приятных эмоций, чем что-либо или кто-либо в жизни. Он был мастером в своем предмете, и все свободное время совершенствовал знания, стремясь еще лучше познать загадочный мир Зельеделья и ничего не упустить. Что-либо другое – спорт или искусство мужчину не привлекали, и он не уделял им много внимания. Поэтому, такое помешательство на рисунке, его, мягко говоря, удивило. В детстве Снейпу нравилось рассматривать картинки в книгах, но с возрастом и опытом интерес пропал, мужчина мог позволить себе любоваться ингредиентами зелий в живую и они уже не казались ему чем-то далеким и неизведанным. Почему же вдруг его так привлек чернильный рисунок? Буквально завораживал и вдохновлял… Снейпа потянуло к художественному искусству или это что-то другое? Возможно, мужчина подсознательно вспоминал о рисунках своей матери? Таких же, простых и бережно исполненных в маггловской тетради. В ней Эйлин описывала самые обычные зелья – перечное, противоожоговое, от кашля, от ушибов.… Все, какие были нужны им в быту тогда. И которым она могла научить маленького Северуса, показывая картинки их компонентов.
Сглотнув, Снейп снова берет в руки рисунок. Нет, все же, он не понимает, почему же ему хочется провести пальцем по чернильным линиям на чуть шершавом пергаменте… И даже растереть в руках настоящее растение, почувствовать его терпкий запах, словно пробуждающий ото сна… Нет, Северус не понимает. Или просто не хочет быть сентиментальным.
Так внезапно. Ведь он не вспоминал свое детство. Слишком давно. И поэтому он ищет другие причины увлечения злосчастным рисунком. Новые причины, затрагивающие настоящее.
«Было бы проще сказать, что я выжил из ума» - угрюмо заключает Снейп. Но не спешит сдаваться. И чтобы разобраться в себе он решает посетить музей.
К счастью для него, сегодня именно тот прекрасный выходной, в который Снейп лишен преподавательской и шпионской деятельности, и может потратить свободное время так, как захочет. Не желая медлить, мужчина сменяет одежду на маггловскую и, взяв все необходимое, оповещает директора о своем уходе через камин. Затем, добравшись до точки аппарации, профессор перемещается прямиком в Лондон.
Столица Британии славится множеством достопримечательностей, среди которых числятся и заведения изобразительного искусства, однако, среди последних нет равных «Лондонской национальной галерее» - на нее и падает выбор Северуса Снейпа. Купив билет и отказавшись от навязчивой стаи гидов, профессор начинает знакомство с экспонатами музея. Бродить по витиеватым коридорам без сопровождающего оказывается сложно, как бы Снейп не отрицал этого. Разного рода живопись окружает со всех сторон, буйство красок и стилей потрясает воображение на столько, что мужчина начинает сомневаться в своих элементарных знаниях изобразительного искусства. Поэтому, ему приходится невзначай примкнуть к ближайшей группе туристов и вслушиваться в оживленный рассказ женщины-гида про какого-то знаменитого маггловского художника… Снейп не запоминает его имени, критично оглядывая полотна, что, по его мнению, больше напоминают развлечения ребенка. Пройдя дальше, он изучает более знакомые варианты художеств – классические пейзажи, натюрморты, портреты… И так, потратив не один час и увидев множество картин, Снейп приходит к выводу, что все это, конечно, хорошо, но как-то…
Не вставляет.
В дальнейшем пребывании в музее нет смысла, поэтому Снейп возвращается в Хогвартс. Анализируя происходящее, мужчина заключает, что его привлекает живопись связанная лишь с Зельедельем… Нет, все же, его привлекает художество Димитрия Шустова. Тяжело вздохнув, Снейп снова берет в руки рисунок и, в который раз рассматривает. На ум приходит прискорбное, как диагноз, слово – фанатизм. А воображение, почему-то, показывает множество Снейпов уменьшенного размера, шумной толпой набегавших на рисунок Шустова с пронзительным криком: «А-а-а-в-в-в!..». На лице Снейпа все это, разумеется, никак не отражается, но после, профессора охватывает бессильное негодование из-за мысли, что он, кажется, стал фанатом творчества хаффлпаффовца.
***
Следующий урок Зельеварения седьмого курса Хаффлпаффа проходит, как всегда, по негласной договоренности, за исключением того, что на этот раз Снейп внимательнее следит за конкретным студентом – Димитрием Шустовым. Который, казалось бы, как все, молча конспектирует учебник и решает задачи по зелью Гоххеля, но мужчина считает, что студент попутно что-то записывает на нижнем пергаменте. Точнее – рисует. Снейп надеется на это, хоть и не признаёт даже перед собой. Поймать ученика с поличным не входит в его планы на ближайшее время, Снейп уже решил, что позволит Шустову незаметно дурачиться на его уроке до тех пор, пока это не помешает успеваемости или самому Снейпу не надоест. Однако, ничего не дается даром, профессор рассудил, что если он закроет глаза на пренебрежение уроком во имя искусства, то искусство должно окупить его святейшую терпимость. Другими словами, Снейп хотел видеть рисунки, а не просто смотреть, как Шустов что-то выводит грифом пера по спрятанному листку.
И поэтому Снейп собирается применить чары, очень выручающие его во время шпионской деятельности – заклинание исчезновения предметов. Обычно, Снейп применял его на важных для Ордена документах и артефактах, а сейчас хотел использовать на рисунке студента ради собственного любопытства. Бред бредом, ей-Мерлин, но было в этом что-то азартное. А Шустов наверняка, как большинство творческих личностей, рассеян и ничего не заметит. Хотя, Снейпа не интересовало мнение ученика.
И так, в сбор студентами своих учебных принадлежностей, нижний пергамент Шустова обрел невидимость. Когда старшекурсники вышли из класса, профессор отменил заклинание – листок на самом деле оказался рисунком, что доказало виновность Шустова в вопиющем неуважении к предмету. Угрюмый профессор хотел было снова начать возмущаться учеником, но при осмотре пергамента способность мыслить хладнокровно оказалась выше его сил… Такого Снейп не ожидал, сглотнув, он признал свое влечение к творчеству студента. Ведь это была совершенная толокнянка!
Возможно, нам с вами, дорогие читатели, этого не понять, но четко прорисованные листья и изящный стебель покорили Мастера Зелий. Мужчине захотелось творить, сварить зелье с толокнянкой, поставить пергамент в рамку… Когда восторг и вдохновения немного стихли, Снейп знал, что так же достанет следующий рисунок.
И он достал.
Затем снова и снова… Кто бы сомневался.
Но однажды, профессору пришло в голову создать Шустову собственный натюрморт. Главной «моделью» в композиции была выбрана «Тифания серебристая» - цветок, похожий на маггловскую фиалку, но с серебряными прожилками в листьях. Растение было ценным ингредиентом и одним из особо любимых Снейпом.
Итак…
Профессор составил новый план урока и подготовил свой письменный стол для необходимых ингредиентов. Когда урок начался и последний студент затих, Снейп объявил классу, что сегодня они изучат редкое зелье от укусов «аспаритуса гримучего».
- Рассмотрим необходимые ингредиенты, - продолжил рассказывать Снейп, грациозно сдернув покрывало с письменного стола, на которым были красиво сложены растения и разная живность в колбах. – Изучите их предельно внимательно.
- «Тифания серебристая», ключевой растительный компонент, обладает… - так профессор начал знакомство студентов с ингредиентами зелья, объясняя названия и свойства поочередно. И никто не упомянул, что подобные «наглядные лекции» он устраивает обычно первокурсникам и то настолько редко, что можно и не учитывать. Хаффлпаффовцы решили, что так учитель хочет, чтобы они хоть что-то выучили хорошо, так как, видимо, это очень важное зелье. И поэтому поддержали старания профессора, пытаясь неотрывно смотреть на стол и доску, и вникать, вникать…
Конечно, никто из учеников не вспомнил, что аспаритусы гримучие уже как пол века вымерли.
Снейп монотонно диктовал классу и ненавязчиво посматривал на Шустова, но тот, будто подмененный, прилежно за ним записывал – не отвлекаясь ни на что иное вообще. Снейп не знал, как назвать такое предательство творчества. Мальчик что, заболел? Вдохновение покинуло?
«НЕТ!..» - истошно крикнул один из маленьких Снейпов в голове мужчины. Почему все идет не так?! Неужели, он зря спланировал этот урок, зря унизился, поступившись принципами преподавания и в итоге ничего, совсем ничего не выиграет?!..
Психанув, Снейп раздраженно приказал классу продолжить конспектировать самим из учебников. Возможно, привычная атмосфера вернет все на круги своя. Подсказав нужную страницу, профессор невозмутимо сел за стол и взялся за свои пергаменты. А тем временем, в голове мужчины мини-Снейпы уязвлено били посуду.
Лишь при окончании урока Снейп снова взглянул на студентов и тут… Вот оно! Он заметил нижний пергамент у Шустова! Незаметное движение палочкой – и лист зачарован. Есть. Осталось дождаться выхода семикурсников из класса. Мерлин знает, как нелегко дались мужчине последние минуты, когда его разум разрывался от противоречивых мыслей: «Возможно, все наконец-то закончится, если это не рисунок…» и «Я линчую Шустова, если это не рисунок!»
И вот, последний студент покинул аудиторию. Профессор медленно подходит к нужной парте и, вытащив палочку из рукава, снимает заклинание… Осторожно берет пергамент в руку… На пару минут воцаряется тишина… И затем Снейп произносит:
- Флоббчервей забыл, - придвигая ближе крайнюю банку со стола. И едва заметно улыбаясь.
***
Прошел месяц.
Выйдя из учительской, Снейп направился к подземельям. Отрешенно думая о плане следующего занятия, он услышал разговор, заставивший его остановиться и затаиться в нише рядом с поворотом. Судя по голосам, диалог вели двое студентов хаффлпаффовцоев – Дениэль Пирс и Димитрий Шустов.
- Такие дела… Не знаю, что и думать… - растерянно проговорил Шустов.
- Да вряд ли их украли, сам посуди, пергаменты вечно куда-то заваливаются. Найдутся.
- День назад я тоже так думал, но Дани, перерыв всю спальню, я не нашел своего альбома. Можно понять пропажу простых пергаментов, я рассеянный, вечно что-то забываю и теряю… Но альбомом-то я пользуюсь только в одной единственной комнате. И его в ней нет.
- Хм, Маклакена и Шима спрашивал?
- Да, говорят, что не брали.
- М-да, кому вообще может понадобиться красть рисунки?
- Понятия не имею.
Дальше следует задумчивое молчание. Снейп раздраженно закатывает глаза, но предпочитает остаться в укрытии.
- Слушай… А может это Инсдор? – вдруг спрашивает Пирс.
- Эм… И зачем же ему это?
- Ну, он больше всех нас любит Гербологию… А большинство твоих рисунков с ней связано.
- Да… Но не думаю, что это Чарльз. Он бы, если что, попросил.
- А может ему стыдно? И вообще, кто еще тогда? Думаю, подозреваемые могут быть только с нашего факультета, никто другой не смог бы пробраться в наше крыло кроме преподавателей, а их подозревать просто глупо.
- Ты прав, – глубоко вздохнув. – Странно все как-то…
- И не говори… Ладно, разберемся. Пошли, а то опоздаем.
- Угу, - слышится постепенно отдаляющийся топот ног. Когда студенты скрываются за поворотом, Снейп так же спокойно продолжает свой путь, азартно думая, что раз так все сложилось и пропажу заметили – альбом можно не возвращать.
Однако… Месяц прошел недаром – фанатизм прогрессировал!
***
- О, замечательно, просто замечательно… - довольно проговорил Флитвик, отпив из своего кубка. – Освоить это заклинание с первого раза! Скажите, Северус, у Вас мистер Шустов тоже показывает хорошие результаты?
Профессор зелий медлил с ответом, задумчиво помешивая чай. Вокруг же слышались множество голосов – завтрак в Большом Зале был в самом разгаре.
- Да, как не странно для своего факультета, - наконец ответил Снейп профессору заклинаний.
- Вы неисправимы, - покачал головой миниатюрный мужчина, улыбнувшись. – Но, тем не менее, Вы признаете одаренность этого студента.
Снова последовала пауза. Снейп горестно осознал, что ему трудно разговаривать о этом студенте. Собрав все свое достоинство, он сухо проговорил:
- Весьма.
Короткое слово будто упало камнем на весь прошедший диалог, дав понять Флитвику, что ему не следовало начинать подобный разговор вообще. Жаль, что он забылся. Ведь Мастер Зелий, кроме своих подопечных, не жалует студентов в принципе. Куда уж Хаффлпафф… «Бедные дети» - печально подумал профессор заклинаний, не догадываясь о всей неожиданной правде, что знаем мы с вами.
За полчаса до начала занятий Снейп вошел в свой кабинет. И застыл на пороге, подавив неуместный порыв повернуть назад.
В комнате он был не один. За его столом стоял юноша и в спешке перебирал толстую стопку свитков.
- И что, по-Вашему, Вы делаете, мистер Шустов? – осуждающе спросил Северус, решив не отходить от роли учителя. И надеясь, надеясь…
- Профессор!.. Я… Искал свои рисунки, - неуверенно проговорил студент, сжав в руках несколько пергаментов. - Воспользовался поисковыми чарами. И вот… Нашел.
Димитрий выглядел шокированным и, кажется, понятия не имел, как быть дальше. Снейп тоже не знал, мысленно ругая себя за то, что не отнес последние рисунки в свои покои, где они были бы под охранными чарами комнат. В голове мужчины раздался презрительный голос Грюма «Постоянная бдительность… Ты не справился с такой малостью, Снейп!!!».
- Вы… Сами оставили их у меня, - как мог сурово сказал Мастер Зелий. – Беспечно забыли. Надеюсь, Вы не нарисовали их на том же уроке зелий? Если Вы рисуете на моих уроках, Шустов… То столь неслыханная дерзость Вам с рук не сойдет.
- Я сохранил их лишь потому, что хотел позже сделать Вам выговор, - смело продолжил профессор, найдя выход из положения. – Или же показать все директору. Следует ли мне это сделать? Ну, что Вы молчите… Ответьте, Шустов!
От повышенного тона студент вздрогнул, затем заторможено закивал и, наконец, проговорил:
- Простите…сэр, - коротко бросив взгляд на преподавательский стол. – Но почему у вас мой рисунок…поставлен в рамку?
Снейп будто бы устало прикрыл глаза, на самом же деле показывая полное поражение.
«Он увидел… Нашел таки. Да, конечно… Мерлин, прокляни впредь поисковые чары…» - вяло проносились в голове мысли. Мини-Снейпы спешно собирали чемоданы, умывая руки. А реальный Снейп думал, как спастись самому.
Тяжело вздохнув, профессор открыл глаза и взглянул на ошарашенного студента, который, наверно, считал его психом.
«Лучшая защита – это нападение» – решил мужчина и продолжил привычное агрессивное общение:
- Я не обязан оправдываться перед Вами, - нахмурившись. – Покиньте мой класс немедленно.
- Сейчас наша пара, сэр…
Да, Снейпу нереально везло.
Мужчине хотелось устало сжать переносицу или, к примеру, побиться головой о стену, но он сдержался. Вдруг послышался чей-то смешок. Снейп открыл глаза и увидел улыбающегося Шустова. Теперь юноше ситуация казалась забавной, конечно. Мини-Снейпов предательски потянуло к рыданиям.
Было неприятно, досадно… Больно. И вся эта затея с творчеством предстала с другой, не красивой, стороны. Мужчина сокрушенно понял, что сам выставил себя на посмешище, вел себя недостойно… И зря позволил угодить своей слабости – эта роскошь была не для него.
- Сэр… - проговорил Шустов. – С помощью думосбора мне поверят. И если Вы не хотите, чтобы о Вашем странном хобби узнали…
Слова будто растекались по венам Снейпа, как яд, резали лезвием по живому… Это говорил один из лучших его студентов? Творчеством этого человека он восхищался? Человека, который сейчас шантажирует его. В эту игру могли играть двое… Но Снейп потерял желание бороться. Казалось, все силы покинули его, после прозвучавших последних слов. Но нужно было спешить, ведь класс скоро начнет заполняться семикурсниками. Поэтому, на время отстранившись от боли разочарования, профессор спросил:
- Чего же Вы хотите?
- Давайте заключим сделку, - Шустов пожал плечами. – Я буду регулярно пополнять Вашу коллекцию натюрмортов, а Вы поможете мне пополнить мою коллекцию портретов.
В этот миг мини-Снейпы в голове мужчины остановили попытку самоубийства. А реальный Снейп не мог поверить своим ушам. «Мерлин, да как вообще это может быть…» - подумал профессор, пытаясь осознать смысл предложенной сделки. Хотя, с ним ведь был хаффлпафовец! Добрейший вид человека! А он себе навыдумывал разные исходы… Варианты… Окончания…
В очередной раз Снейп понял, что он больной человек.
- Что ж… - кашлянув. – Хорошо. Каковы будут условия?
- Здорово! – радостно воскликнул юноша, будто выиграв дорогой приз. – А условия… Ну, для портрета нужно много времени. Обычно колдохудожники берут шесть часов в день.
- Вы забываетесь, Шустов, - предостерегающим тоном сказал профессор. – Учебный процесс не позволит этого.
- Ах, да… Тогда четыре часа?
- Два.
- Три с половиной?..
- Два часа, Шустов, - продолжил настаивать на своем Снейп. Уверенность снова была с ним. И, казалось, все вернулось на свои места… Даже стало лучше.
- Может хотя бы три?.. – не унимался юноша.
- Так и быть, - милостиво кивнув.
- Спасибо, – довольно улыбнулся хаффлпафовец. Снейп неожиданно для себя признал эту улыбку очень милой. И сам хотел поблагодарить студента, но вовремя сдержался, вместо того сказав:
- Значит, Ваши нелепые сеансы рисования будут проходить на отработках. Вы знаете, что для этого требуется?
- Учиться хуже, сэр.
- Именно. Мерлин, - закатив глаза. – Не верю, что согласился на это.
- Спасибо, сэр, - сказал юноша под топот ног своих однокурсников и звон колокола.
- Сядьте, мистер Шустов, - сказал Снейп, повернувшись к доске. – Сегодня мы начнем новую главу…
И так начался очередной урок зелий Хаффлпаффа. После занятия однокурсники Шустова еще долго будут спрашивать о его самочувствие и причину не конспектирования лекций. А пока мальчик лишь радуется своей удаче и что, его план узнать лучше любимого учителя, в конце концов, удался – вернее, скоро удастся. Димитрий давно думал, как
подступиться к колкому Мастеру Зелий, но совершенно не ожидал, что рисунки так повлияют… Сначала ведь он просто хотел быть вызван преподавателем ради выговора и затем действовать по обстоятельствам, но когда разоблачения не последовало, а рисунки начали пропадать один за одним… Он все понял, хотя и боялся поверить в свою удачу. Но после пропажи альбома сомневаться не было смысла и юноша решился сделать первый шаг. И в итоге скоро примется за портрет Северуса – притягательного мужчины, будто уже бережно нарисованного кем-то углем.
Снейп же, тем временем, радовался благополучному исходу ситуации, его окрепший фанатизм нежно лелеял мысли о продолжении банкета, а мини-Снейпы дружно водили хороводы.

Конец

Бонус

@темы: Трава которую я курю, Мну бета, Творчество